Читать книгу "Летний домик  - Сесилие Треймо"

Сёстры шмыгнули за дверь, словно тени, оставив стариков вдвоём.

28

Когда папа вышел из комнаты, Исабель вдруг подумала, что он отправляется на край света и никогда не вернётся. Поэтому девочка удивилась, когда увидела, что они с мамой не прошли и половины сада.

Ссутулившись, папа сидел на камне посреди газона и смотрел на дом на холме. Мама сидела рядом, положив руку ему на плечо.

Исабель с Урсулой спрятались за кустом бузины, откуда было видно маму – во всяком случае, мелькавшее среди листвы её красное платье. Папа молчал, а мама говорила тихо и торопливо.

– Эрленд, – сказала она, – послушай меня. Она была нездорова, Эрленд, – произнесла мама и посмотрела на папу. – Она не контролировала себя, когда это произошло. Это не ты был трудным ребёнком. Это твоей матери казалось, что трудно быть родителем, – проговорила мама и взяла папу за руки. – Наверно, она совершенно отчаялась, потеряв малышку. Должно быть, у неё случилась депрессия, и она вымещала всё на тебе. На тебе и Лене. Кроме вас, никого рядом не было; только на вас и можно было это выместить. Но вы не виноваты. Ты не виноват. Не считай себя виноватым.

Исабель продрогла, хотя было совсем не холодно. Она готова была заплакать. Урсула уже всхлипывала рядом. Исабель не знала, сколько ещё сможет так просидеть.

– Я просто не понимал этого, – вдруг произнёс папа.

Исабель встрепенулась, Урсула наклонилась вперёд, чтобы лучше слышать. Мама отёрла слезу, а папа продолжал:

– Почему она всегда так злилась на меня? Она не была такой, пока мы сюда не приехали. Я только и думал о том, чтобы мы поскорее вернулись домой, уехали подальше отсюда, чтобы всё стало как раньше. Я и так держался от неё в стороне, играя с Леной.

– Это из-за того, что она потеряла ребёнка, – объяснила мама, и Исабель услышала, как дрожит её голос. – Только поэтому.

– Это не оправдание.

– Да, – ответила мама, кивая, – и она это знает. Она просто не могла вести себя иначе.

– А Лена… Нам было так хорошо вместе. Она была мне как младшая сестра. Та сестра, которой у меня никогда не было. И после того как… я… я так скучал по ней.

– Твоя мать думает об этом не меньше тебя, – сказала мама почти шёпотом на ухо папе.

– Не знаю, смогу ли я простить её, – произнёс папа.

На несколько секунд мама закрыла глаза.

– Не могу и не буду советовать тебе, как поступить, – сказала она. – Ты должен сам решить, хочешь ли, чтобы она и дальше присутствовала в твоей жизни. Но не покидай нас.

Папа ничего не ответил.

По маминым губам можно было догадаться, что та что-то говорит. А потом через сад, через цветочные клумбы донеслись до слуха Исабель, прятавшейся за кустом бузины, её слова:

– Вернись к нам, – шептала мама, – пожалуйста.

Папа продолжал вглядываться в дом на холме. Так он сидел долго.

Исабель обняла Урсулу и замерла, но с каждой секундой сидеть без движения становилось всё труднее, а вскоре это вообще стало невозможным.

И тут папа положил голову маме на плечо и разрыдался.

Мама обняла его. Исабель никогда раньше не видела, чтобы кто-то так плакал. По крайней мере, взрослые. И уж никак не папа. Это было настолько странно и непривычно, что у неё в горле словно застрял ком, и как она ни пыталась его проглотить, он стоял на месте.

Исабель и Урсула сидели, не шевелясь, в траве за кустом бузины. Урсула сжала руку сестры и притянула Исабель ближе к себе. Исабель обняла сестру, а та положила голову на плечо Исабель. На руку Исабель капали горячие слёзы – не то её собственные, не то Урсулы.

– Не уходи от нас, – повторила мама, – слышишь, Эрленд? Я люблю тебя, я тебя не отпускаю.

И Исабель увидела, как мама целует папу в голову – несколько раз, целует его кудрявые волосы. Они сидели, крепко обняв друг друга, и оба плакали, будто Ромео и Джульетта. Ясно было, что они любят друг друга, как и раньше, и что никогда-никогда не станут разводиться. В тот момент Исабель окончательно это поняла – а рядом плакала Урсула, всхлипывал папа и шмыгала носом мама. Она была уверена, что они отпразднуют рубиновую свадьбу, а потом золотую, бриллиантовую и какую угодно, ведь это и есть настоящая любовь, которая сильнее смерти…

И тогда сёстры успокоились.

– Идём, – тихонько шепнула Урсуле Исабель.

Она бережно взяла сестру за руку, и они выбрались из куста бузины, незаметно подошли к двери, но увидели, что она заперта. Девочки не могли зайти в дом. И вернуться в сад, где сидели родители, они тоже не могли. Они будто оказались ни тут, ни там.

Исабель посмотрела на Урсулу, сжала её руку, еле заметно улыбнулась и тихо опустилась на лестницу, потянув сестру за собой.

– Подождём, – сказала она.

29

Дедушка открыл дверь изнутри и, увидев возвращавшуюся из сада маму, распахнул её. На её лице ещё не высохли слёзы, но она старалась не подавать вида.

– Ничего, если мы здесь переночуем? – прямо над головами Исабель и Урсулы прозвучал почти спокойный мамин голос.

– Понимаю, – ответил дедушка, сунув руки в карманы брюк. Голос выдавал его беспокойство.

Стоявшая у него за спиной бабушка кивнула. Она была очень бледной.

– Я приготовлю вам постель, – сказала она и быстро пошла к лестнице.

«Нет, она не просто пошла стелить постель», – подумала Исабель, взглядом провожая удаляющуюся фигуру бабушки. Она видела бабушкину ссутулившуюся спину, которая обороняла её, словно запертая дверь… Бабушка не ушла, она сбежала.

На бабушку было так больно смотреть, что Исабель отвернулась.

Она заглянула в гостиную, где собрались остальные члены семьи. Дедушка сидел на стуле и рассматривал свои руки. Урсула крутилась около мамы. Мама поглаживала младшую дочь по спине. Она выглядела очень усталой.

Исабель не захотела заходить в комнату. Она тихонько закрыла дверь и вышла в сад. Девочка думала только об одном – о том, чтобы найти папу.

Исабель увидела его, когда повернула за угол дома. Папа стоял в начале сада и не то любовался деревьями, не то слушал, не то мечтал. Он не замечал дочь, пока та не подошла совсем близко.

– Привет, – сказала Исабель.

– Привет, – удивлённо произнёс папа. Его глаза покраснели, но голос звучал спокойно.

– Все в доме, – продолжала Исабель.

Папа неторопливо кивнул, но ничего не ответил.

Вокруг стояла такая тишина, что голос Исабель прозвучал неожиданно громко. Она спросила:

– Вы хорошо отдохнули в Испании?

Папа снова не ответил.

– А вы здесь хорошо отдохнули? – вместо этого спросил он.